Слава Фролова

Телеведуча, журі талант шоу, засновниця фонду підтримки і розвитку молодого мистецтва України та культурно-соціального проекту «Арт-Пікнік»
27 листопада 2017

 

Твой единственный конкурент - это ты вчерашняя

С детства непоседа, везде должна была сунуть свой нос. К примеру, уроки могла казёнить в костёле, примыкавшем к школе. Никто не станет искать пионера в храме Божьем. Так я выигрывала время на прикосновение к запретному и сакральному. Подобное поведение не очень сочеталось с гордым званием «пионер». Пионер должен быть на своем месте и всегда готов, к чему – неважно, важно, что готов. В пионерскую организацию меня приняли самой последней из-за плохого поведения, а выгнали первой. Как-то пришла в школу с пионерским значком в ухе, вот за это ухо меня и поймали.

Мечтала быть археологом, звездочетом или скульптором. С раних лет чувствовала, что пришла в этот мир не просто так, лежит, мол, на мне большая ответственность. Не знаю, как такое во мне проклюнулось, учитывая объективную реальность, политический курс и систему, которые уравнивали всех, стирали индивидуальность и угрожали расправой «сильно умным». Легко мне не было, но и официальным представителям системы от меня тоже доставалось на орехи. Ершистый характер, принципиальность, дерзость, умноженные на плохое поведение, дислексию и дисграфию, выматывали всех участников событий, особенно мою маму.

Помню, как ужасно меня вычитывали при всем классе: «Фролова, ты безграмотно пишешь! Как ты жить собираешься? Ни один документ нормально не заполнишь: справки, анкеты, заявления». Было больно слышать этот приговор. Я так через боль и отвечала: «А мне не нужно уметь писать, разве что только одно слово». Пораженный учитель спрашивал: «И какое же это слово?» - «Свою фамилию! Я стану великим скульптором, и единственное, что я буду писать в этой жизни - это свою фамилию под своей работой». Конечно, я так не думала. Я любила читать, писала стихи и сочинения лучше всех в школе, хоть и с ошибками, но не могла ответить иначе. За эту браваду я рассчиталась тем, что скульптором так и не стала, что, возможно, до сих пор сидит во мне занозой. 

Говорить, что у меня было плохое детство, было бы несправедливо. Трудности, через которые мне пришлось пройти в детстве и юности, сделали меня той, кем я сегодня являюсь. Лабиринты испытаний, лишений, нужд, наказаний и жестокости, в которых пребывали советские граждане и которые взращивались нашей эпохой - отличная тренировочная база для людей с характером. К коим я себя и причисляю. И, как бы там ни было, со школой мне повезло. Уровень знаний, заложенный в учеников нашей гимназией, был настолько высоким, что даже я, волочившаяся по успеваемости в хвосте класса, чувствовала себя Эйнштейном в компаниях сверстников из других школ. Ко всему я была адептом самообразования и добытчиком знаний эмпирическим путем. 

У Райкина была потрясающая миниатюра по поводу советского воспитания. Как воспитывали ребенка в Советском Союзе? «Вот так: кто свистнет, кто шмякнет, кто звякнет – вместе получается воспитание». И меня воспитывала улица, воспитывала школа, соседи, друзья, семья, но личность формировали сложности, потери, счастливые встречи с удивительными людьми, искусство и мама.

Моя мама – системный человек. Она любит порядок: чтоб от звонка до звонка без опозданий, деньги на книжке, всего одна запись в трудовой, преданная, законопослушная женщина, ни грамма авантюрности и приспособляемости. Никогда не забуду 90-е и все трансформации, через которые пришлось пройти моей маме, выброшенной из матрицы. Оглядываясь, я задаюсь только одним вопросом: как ей удалось не сойти с ума. Тогда мы пережили страшную нищету и даже голод. Возможно, ей помогла выжить ответственность за меня. Поэтому для меня так важно, что она сейчас счастлива и у нее есть все, чего тогда была так предательски лишена. Мама – мой друг, советчик, и поддержка. И у нас с ней есть свои Рубиконы, делающие нашу связь чуть больше, чем просто родственной.

Первые деньги я заработала в классе четвертом. На уроках труда мы шили стельки, и нам давали по копеечке за пару. Помню свой первый рубль: я купила овощей домой и гордилась тем, что могу быть полезна семье. Потом в классе 8м нарисовала эскиз школьной эмблемы и выиграла денежную премию. А по выходным продавала кооперативное мороженое в ларьке. Уже на первых курсах художественного училища я зарабатывала тем, что рисовала на домах вручную гигантские рекламные муралы.

Довольно смешная история с моей первой официальной зарплатой на ТВ. Мне было лет 17 и меня пригласили на кастинг ведущей программы по изобразительному искусству. Кастинг этот я с треском завалила. Но атмосфера, новое для того времени дело, ребята, работавшие на студии, меня покорили настолько, что я стала приходить каждый день помогать и учиться в «бою». Независимая студия «Смотри ТО» располагалась на территории Одесской киностудии. Ежедневно я училась монтировать, держала рир, озвучивала сюжеты, была ассистентом на съемках, титровала, потом сама начала снимать и писать сценарии программ. Через два месяца пригласили меня в отдел кадров. Думала, попросят «чужих удалиться», но к моему удивлению вместо этого сообщают, что начислили зарплату. 100 долларов! Сумасшедшие деньги! Ну и как положено в серьезных организациях того времени просят расписаться в ведомости. Смотрю в документ и вижу - Слава Капитошкина. Смеялась вся студия. Оказалось, ребята просто пошутили, ответив на вопрос бухгалтера о моей фамилии. И главное ни у кого даже не закралось сомнение.  

Меня часто спрашивают, в чем рецепт успеха. Я грустно улыбаюсь, но все же отвечаю: на сто неудач - одна удача. Просто о неудачах мы редко говорим, о них никто не знает. На виду только успех. Вот и создается впечатление, что успешный человек - это алхимик, у которого есть философский камень. Для того, чтобы достичь какого-то полезного результата или открытия, качественного, важного и заметного для других, ты вынужден пройти через множество проб и неудач. Но есть хорошая новость: если ты человек с характером и твоя затея не дает тебе спокойно спать, ты будешь быстро учиться на собственных ошибках, принимая их как часть процесса роста. Хуже тем, кто не умеет признавать ошибки и поражения, не умеет их принимать с благодарностью как ценность, которую не купишь за деньги. Если мы не рискуем, не проигрываем, не садимся в лужу, если над нами не смеются, значит мы вообще не вышли навстречу своим идеям и вряд ли достигнем какого-то значимого успеха. 

От поражений я отхожу наедине с собой. Первое, что я делаю после того, как получила негативный опыт и нахожусь в разобранном состоянии, я начинаю в прямом смысле слова поглощать. Литературу, музыку, кино. И создавать. Вязать, рисовать, лепить, сочинять. Мне нужно побыть с собой. В этот момент мне не нужны люди. 

Слово «благотворительность» я не очень люблю. Я считаю, что понятия «делать добрые поступки» и «делиться» должны быть в основе любого здорового общества. Нормой. Другими словами, развивать в наших детях, да и в себе понимание того, что, делая добрый поступок, ты помогаешь в первую очередь себе. Я не знаю другого более легкого способа наполнить свою жизнь любовью и смыслом, кроме как отдавать, не ожидая ничего взамен. А слово благотворительность пафосное. Как по мне, оно в базе своей формирует искаженный смысл этого процесса. Я мечтаю жить в обществе людей, стремящихся быть Человеком, а не Благо Творителем. Но как бюрократический термин - ок. 

Я меритократ и считаю, что многие беды у нас от того, что люди находятся не на своих местах. Не развивают свои способности, таланты, интересы. Делают то, что легче; то, чему научились сто лет назад; то, что заставляют родители, или то, к чему вынуждает жизнь. Кому-то удобно, кому-то страшно, а кто-то даже не допускает мысль, что вообще можно что-то изменить и ждет указ сверху. Я за развитие индивидуальности, характера, взглядов. Один из моих мультидисциплинарных проектов - АРТ-ПИКНИК - прекрасная платформа для развития думающего общества, формирования личности, для поиска себя, для самообразования, для того, чтобы рискнуть, не рискуя, ну и конечно же, для удовольствия.

У меня два ребенка, две совершенно полярные личности. Мальчик и девочка, черное и белое, день и ночь, интроверт и экстраверт. Общей системы воспитания у меня нет. Педагогическая модель нашей семьи разрабатывается и растет в процессе роста самих детей. Люблю их безгранично. Но стараюсь свою любовь выражать через поддержание крепкой связи с личностью самого ребенка, а не через задаривание, вседозволенность, сюсюкание. Но бывают у меня и проколы, не без того. 

Фима –  младшая дочь, человек социальный. Ей нужны зрители, аудитория, друзья, школы, походы, путешествия. Она любит спорт, музыку, танцы, учиться. В 5 лет попросила записать на скрипку, через год попросила дополнительных занятий на пианино. Сама записалась на вокал и уже озвучивает свой интерес по поводу электрогитары. Человек с явными лидерскими задатками, ей обязательно нужно что-то возглавлять. И, когда мы играем в домашний театр, Серафима – наш режиссер.

Марк - старший сын, глубокий интроверт, замкнутый, сложный и в то же время необычайно интересный - хомскулер. Рычагов давления на него практически нет, отсутствуют так же и авторитеты. Если Марк нарушает правила или договор, то отобрав, к примеру, карманные деньги я не особо потревожу его этим и не призову к ответственности. Единственный эффективный способ воздействия на него - через интеллект. Мне необходимо с ним вступить в дискуссию, высказать свои претензии, выслушать его, что-то признать, с чем-то не согласиться и прийти к общему знаменателю. Так было с раннего детства. Да, это энергозатратно, иногда трудоемко и выматывающе, но я люблю эти разговоры и горжусь тем, что мы с моим 14-летним сыном, в диалоге.  

Марк пока еще тяжело переживает неудачи и часто видит мир через черное. Его природу стараюсь не разрушать, но в такие моменты предлагаю разные позитивные практики. К примеру, я прошу его перед сном делиться тремя хорошими воспоминаниями произошедшими с ним в течение дня, в течение года или в течение жизни. Иногда мы заполняем дневник благодарности, и это помогает ему увидеть мир добрым и себя успешным. 

Свою жизнь я представляю дорогой, в которой может произойти все, что угодно. Может и происходит. Так что я путь держу.

Мое слабое место - дисциплина в режиме дня. Возможно, это связано с тем, что в моей жизни были разные этапы: то школа с военным режимом, то утренние эфиры с подъемами в 3 утра, то по 12 часов в кадре, то круглосуточные развороты Арт-Пикников. Логично, что в промежутках между проектами на меня нападает богемный стиль жизни, позволяющий проснуться в 12 дня или с утра принимать ванну со свечами. Но надолго меня не хватает, возникает очередная идея, съемочный период, проект – и вот я уже в графике, соответствующем новым задачам и целям.